Моя дочь одно время меня убеждала, что все ее движения, встречи и т.п. она строит сама и только сама. И многое объясняет случайностью.
Не бывает случайностей! Каждый наш контакт, любое событие предопределено. Все рассчитано и поставлено в вашу программу. Конец всему известен. За вами лишь выбор, и этот выбор заключается в единственном – возьмете вы «оружие» или «розу». Для личности нет свободы, есть только выбор, выбор между злом и добром. А все, что вы называете «строю свою судьбу», так это то, что вы сами выбрали. Если вами владеет ненависть к людям, злость, зависть, то и условия вашей судьбы будут идентичны этой энергии. А если вы в любви, милосердии и понимании, то и программа будет для вас на этих же условиях.
Много раз я убеждалась в этом, так было и в данном путешествии.
Вообще-то, изрядно поистратившись на Восточном Тибете, я и не планировала скорую поездку. Если только на следующий год. Но Высшие сами все решают. И настояли, чтобы я обратилась в туристическое агентство для поездки в Центральный Тибет, а именно на гору Кайлаш. Они объявили, что приглашение туда для меня было сделано задолго до начала моих путешествий. Надо только все вспомнить.
В агентстве мне порекомендовали оператора от их компании, который должен просветить меня подробно, рассказав о том месте, куда я собиралась поехать.
Когда я увидела оператора впервые, т.е. человека, который проводит в сакральные места, мне показалось, что я нос к носу столкнулась с белым львом. Он и действительно схож с ним: лохматая седая грива длинных волнистых волос, большие карие и очень внимательные глаза. Эти полные сарказма глаза с ехидно-доброжелательной улыбкой сверлили меня, не скрывая своего превосходства над всем миром. Человек недюжинного ума, но как личность он способен был признавать только себя. А все остальное перед ним – прах! Каждый раз, когда я с ним встречалась (а позже мы уже встречались, обсуждая мир с его проблемами), я сталкивалась с ощущением противодействия. Мне нравился этот турнир. Я с удовольствием подавляла его агрессивность, и тогда он казался мне беззащитным львенком. Нет, нет, наши отношения складывались только на идейной основе, хотя он мне очень нравился и как достойный противник, и как мужчина. Интересное соотношение: ненависть ко всему и любовь ко всему. Но на этом пока и держится мир. Этот удивительный не без сарказма человек постоянно меня убеждал, что я не альпинист и не имею серьёзной подготовки путешествовать в горах, что подъем на эту гору будет для меня смерти подобен. И что там легко гибнут не только обычные люди, но и альпинисты. Но у меня есть задача, и ее выполнение не отменяется.
С одной стороны, мною двигало любопытство оказаться в контакте с иными, а главное, получить ответы на мои вопросы. С другой стороны, существовало поручение Высших, от которого меня никто не освободил.
Когда оператор в очередной раз пытался меня разубедить в моем решение идти на гору Кайлаш, то «пришел» Бог (Батюшка) и стал рассказывать моему новому другу о нашем походе и составе людей, которые туда пойдут. Конечно, мужчина почувствовал его присутствие через легкое опьянение.
Я рассказала ему о приглашении, когда в моей комнате появился Цонкапо, и мне показали черные горы и вершину со снежной шапкой и светящимся шаром на макушке. А также о существах с белой кожей и огромными глазами, которые называли себя «Асцилы».
Мой друг согласился и сказал, что позже даст ответ, возьмет ли он меня на этот тяжелый подъем.
Через несколько дней он позвонил и пригласил на беседу. С радостью в сердце и немалым волнением я прибежала к нему в офис. Мне было сказано, что одна женщина, находящаяся на связи с Авалокишварой и под его воздействием, подробно описала меня. И что меня ждет сам Ишвара, так как приглашение было дано именно им. Ишвара делает приглашение лишь один раз, и поэтому я смогу идти, а оператор возьмет на себя ответственность за мою доставку. На том и порешили.
За две недели до поездки на моей правой руке, от локтя до кисти, стали появляться красные рисунки, как будто кто-то взял ручку с красными чернилами и разукрасил мою руку. Рисунки проходили через 20 минут после ознакомления с ними. А на месте прежних появлялись новые. Причудливые знаки, цифры, круги, силуэты людей, черточки, змейки и прочее сменяли друг друга, как в мультфильме. Это забавно и так удивительно. Вопросы, вопросы: Кто? Что? Зачем? Почему? Что это значит? – сыпались и сыпались. Но один очень долго не сходящий рисунок я зарисовала в походную тетрадь. И эскиз этот с описанием местности, как оказалось впоследствии, стал событием нескольких дней.
Настал день выезда. У офиса вместе со мной и руководителем (моим новым другом) было еще трое мужчин. Но они шли на внешнюю кору горы Кайлаш – путь, который проходят тибетцы, много раз за свою жизнь поднимаясь на неё. Я же иду на внутреннюю кору – путь опасный и непредсказуемый.
До поездки в Центральный Тибет я переживала, опасаясь всего, что может меня поджидать: очень уж красочно мне расписал всё оператор. Многие не возвращаются – гибнут, а бывали и такие, которые после возвращения сошли с ума. Я естественно «накрутила» эти события и поняла, что для меня обратной дороги не будет. Но не послушать Высших я не могу, так как неоднократно убеждалась в методах их наказания.
Оставив записки и мысленно попрощавшись с близкими и друзьями, я «потопала» навстречу опасным приключениям.
02.10. 2007 года я подошла к офису и присоединилась к новым друзьям. Двое молодых людей шутили и снимали друг друга на пленку. А третий мужчина пятидесяти лет не излучал радость. Раздражительный нытик, способный видеть во всех только плохие черты поразил меня. Я попыталась завести с ним разговор, но он очень резко отстранился. В ответ на такое «внимание» я попыталась убедить его сменить свое настроение и отношение к окружающему миру, иначе он не сможет пройти даже малую часть внешней коры. Но только ощутила в ответ удар низкой энергии. Мои слова оказались пророческими.
Нам надо было пересечь Киргизию и лишь потом через китайскую границу двигаться к Тибету. За нами прибыл киргизский автобус, и мы дружно в него загрузились. Всю дорогу оператор рассказывал чудесные истории о Центральном Тибете и о его духовном мире. Меня поразила его память и физическая подготовка. Мужчина пятидесяти лет, высокого роста, с сильными мышцами и властным грузинским характером. Кстати, он грузин.
По дороге к границе Киргизии мы остановились, чтобы разбрестись по своим нуждам. Когда я зашла в автобус, то обнаружила на своем гольфе клеща. Мы оперативно его уничтожили: впиться в ногу он не успел. Это добрый знак, т.к. мы смогли вовремя предотвратить опасность.
Когда автобус пересек границу с Киргизией, ворчливый мужчина попросился «до ветру». Но мы хором отказали и настояли остановиться попозже. Не успели мы проехать несколько метров, как у машины сорвало шланги, и вытек весь тосол. Конечно, приняв во внимание этот знак, решили, опять же единогласно, желание пассажиров удовлетворять незамедлительно. Залив вместо тосола воды из реки (благо вода не была замершей и подходы к реке не были скалистыми), мы двинулись дальше к заветной цели – горе Кайлаш.
Мужчины дружно попивали из фляжки коньяк, и настроение у всех кроме меня было приподнятое. Я ощущала тревогу по причине, которую я указывала выше. Мои мысли бежали вперед и вперед, рисуя страшные картины.
Проехав 90 км от Бишкека, мы оказались у стен древнего городища. Минарет «Башня Бурана», 11 век. Это действующий минарет, и к нему созывался на молитву народ. Прежде высота башни была 45 метров, но в 15 веке ее разрушило землетрясение, и минарет был восстановлен только до 24,5 метров. Существует сказание, будто некий астролог предсказал хану, что в 16 лет его дочь умрет от укуса ядовитого паука, в связи с чем хан и построил эту башню и на самый верх поселил свою дочь. Ей приносили пищу и одежду. Когда дочери исполнилось 16 лет, а она не умерла, то хан, разгневавшись на астролога, замуровал его в подвал башни, из-за того, что продержал свою дочь столько лет в заточении, боясь ее гибели. Когда астролога замуровали, ханской дочери принесли виноград, а среди его листьев оказался ядовитый паук, который укусил ее. Вот так и сбылось предсказание астролога, но вернуть его к жизни было уже невозможно.
На территории этого городища раскопаны колодцы и различные надгробные плиты. Надписи на плитах сделаны на различных языках.
За хребтом Ат Баши, на высоте 3200-3400 м одиноко стоит караван-сарай Таш-Рабат 15 века, очень близко от китайской границы. Есть мнение, что это не перевалочный пункт для торговых путей, а буддийский монастырь.

Мы покинули эти прекрасные места, вдоволь набегавшись по маленьким комнаткам и нафотографировавшись, и вновь тронулись в путь, к нашей цели.
Взглянув на небо, я поразилась знаку – это был мост. Небесное дугообразное сооружение с ажурными перилами перекинулось через весь небосвод. Его конструкция переливалась в треугольниках всеми ультрацветами. Это был добрый знак, и он меня подбодрил, я даже захотела есть и стала с нетерпением высматривать через окно придорожную кухню. К вечеру мы прибыли в гостиницу. И эта была последняя остановка в Киргизии. Я зашла в холл, и пока оформляли документы, присела на диван возле девушки, смотревшей видеофильм. Но когда я села на диван, то подо мной что-то зашевелилось, и по всему телу пробежала энергия любви. Немного посидев в этом блаженстве, покачиваясь, как в гамаке, на каком-то существе, я встала, извинилась перед существом и ушла ужинать, предварительно предложив ему место за столом и часть моей пищи.

03.10.2007г. Миновав китайскую границу, мы стали проезжать красные горы – это удивительное зрелище. Слоистые скалы, окрашенные в ярко-красные тона, вдруг становились розовыми, а в тени – бордовыми. На пути стоял огромный камень, похожий на человеческую голову: то ли его люди так выточили для прикола, то ли природа хотела удивить своим мастерством. Но так оригинально!

К обеду мы прибыли в город Кашгар Синьцзян-уйгурского автономного округа. Современный город с прекрасной архитектурой. Затем доехали до города Ялла и решили там остановиться. Высотная гостиница приютила нас на сутки. Сбросив с себя дорожную одежду и смыв усталость, мы ринулись в ресторан. Так как мы приехали в мусульманский пост, то поесть днем нигде не смогли. Пришлось дожидаться вечера. В ресторане звучала мелодичная уйгурская музыка, а ресторан был оформлен в национальном стиле. Нам подали разные национальные блюда, хотя и в Казахстане мне частенько доводилось пробовать уйгурскую кухню, но она не была настолько удивительно вкусной. Мне было очень сложно, так как я не ем мяса, но в тот период я еще могла себе позволить рыбу, так как тогда я еще не полностью перешла на вегетарианство.
04.10.2008. Рано утром мы отправились с экскурсией в старый город с узкими улочками и множеством дверей. Ощущение, что оказался в фильме «Бриллиантовая рука». Старый город возвышается над молодым. Он расположен высоко на горе, и хотя в нем живут люди, весь город является музеем. Можно посетить любое жилище: только плати. А новый город блистает в архитектуре не только жилых зданий, но и минаретов. Кажется, что зодчие стремились переплюнуть друг друга в мастерстве.
Когда мы покидали этот город, центральная улица была еще зеленая, а возвращались – деревья стояли уже в золотом убранстве.
По дороге мы остановились возле одного селения, где изготавливают различные изделия. Со всего округа сюда приезжают за ними: это и сабли, и кортики, и хозяйственная утварь, одним словом, на любой день и случай.
Мы ехали на двух джипах, которые вели китайские водители. С нами был опытный водитель, а юный, похоже, ученик – в другой машине. Я сидела впереди, с нами были гид и оператор. А на другой машине – молодые люди с ворчливым путешественником.
Поначалу мой контакт с водителем не складывался, но я начала его подкармливать, и он стал мягким и улыбчивым. Мы даже шутили, подтрунивая друг над другом.
4.10.07 Проезжая Кыргылык, я увидела на скалах глаза, точь-в-точь как тибетцы рисуют. Но они были с длинными ресницами и очень внимательно смотрели на меня. Белок глаз был желтый, а сам глаз темно-коричневый. Было ощущение, что они хотят пробурить во мне скважину, настолько концентрированно они смотрели в мой лоб, не в мои глаза, а именно в лоб.
5.10.07 Мне сложно вспомнить название этой местности, но высокая каменная стена ограждала пустыню, по которой мы передвигались. И еще, как раз были военные учения. Немыслимое количество военной техники высыпало в пустыню, мы ехали по дороге и были поражены тем, как ее много.
Наш китайский гид.

6.10.07 Мы въехали в пустыню Такла-Макан. Высота 4.600 над уровнем моря. Периодически оператор подкармливал всю группу какими-то лекарствами, чтобы мы не чувствовали себя плохо на высоте.
Остановились на ночлег в маленьких «фанерных» домиках, там мы закутались в огромные одеяла, услужливо предоставленных нам хозяевами этих домиков. Всю ночь ко мне подходили парами глаза, голубые и серые, слышался шепот или непонятного происхождения звук, но я его определила как шепот. Что они хотели? Зачем приходили?
Тибетское плато. С этого места начинается территория Тибета. Но не верьте надписи на камне, это для туристов. Надо было написать 5.083 метра над уровнем моря, мы замеряли. Оператор взял с собой замер высоты, и мы постоянно связывались по рации с другой машиной, ставя их в известность о высоте. А эта вывеска – для туристов. Вот так! Нашего брата туриста рекламой обманывают, истину не выкладывают. Мол, тешьте себя иллюзией, ведь чем дальше, тем выше. Представляете, на какой вы высоте окажитесь: и Эверест вам не Эверест, а тьфу со своей высотой!
Почти всю дорогу в моей голове были беседы. Было ощущение, что два существа, проникнув в мой мозг, использовали его как рацию между своими точками нахождения. Они говорят, а я тут как будто и ни причем! Голова то моя, а ею бессовестно пользуются те, кто совершенен в неземной технологии. Беседуют мыслями о разных миропониманиях, а я словно подслушиваю их. Очень странное ощущение!
Странная ситуация складывалась вокруг второй машины на протяжении всего маршрута. И только с ней. Позже мы все пришли к окончательному выводу, что в том, что происходило с машиной, виновен один из пассажиров – злой ворчун, ненавидящий всех, особенно меня. Священные места нельзя посещать злым людям, они обязательно будут наказаны, но из-за вынужденного их присутствия страдают и мягкие сердцем люди. Именно так всё и получилось.
Еще перед границей в Китай на ровном месте спускает колесо второй машины, и это только начало…., дальше – больше: больше машинных и людских страданий.
Температура все время менялась, сразу можно было попасть в зиму и осень, лето – нет, но осень часто чередовалась с зимой.
Яки – основное животное тибетцев, бродят всюду, много диких.
По дороге нам встретился велосипедист из Палестины. Он нормально добирается так до Кайлаша, а мы тут на джипах через пустыню. Надо, как этот молодой человек: верхом и в гору, ничего, что бывает снег, здоровее будешь, и волки и дикие собаки – все могут съесть. А он не боится! Смелость города берет, подумаешь, Тибет, что такое Тибет, так себе……!!!

Следующая остановка была у озера. Очень красиво, и ледяной ветер вдогонку. В озере форель кувыркается в 2-3 килограмма. Но чтобы попасть к кухне, надо было по узкой дороге проехать, слева – скалы, справа – пропасть. Две машины в некоторых местах и разъехаться то не могут. Вот пятятся задом к пятачку, где выждать надо, чтобы путь освободили для проезда. А случись, машины одна за другой едут, а ты на пятаке за скалой стоишь: не видно, что идёт караван машин, выезжаешь из-за поворота, а там транспорт. Вот и приходится постоянно задом пятиться. Но нам не пришлось таким образом к кухне добираться. Дорога на гору Кайлаш словно зеркалом удачи выстелена. Даже когда мы подъехали к этому озеру, за 2 часа до нас на дорогу обрушилась скала. Пока ее раздробили, туристы потеряли свое время, а ускорить не могли, так как по небу джипы не летают. Когда мы подъехали, глыбу уже «докрамсывали» тибетцы и проезд был относительно свободен.
Тибетцы ставят сети на форель, а чайки размером с наших гусей, охотясь за дармовой рыбой, попадают в эти сети. Вот люди и выкидывают из сетей непрошенных едоков, ругаясь из-за того, что чайки отрывают их от работы на кухне.

7.10.07 Мы еще больше продвинулись к цели. Приехав в королевство Гуге, остановились в поселке Дарчен. Он находится в 250 км от горы. Рано утром мы поехали к развалинам, которые находятся на берегах реки Сатледж. Мы ходили по земле, поселенцы которой были впервые упомянуты еще 2800 лет до н.э.

Зайдя в монастырь 10 века Тхолинг, я почувствовала наличие энергии. Факт её нахождения остался на снимках. Эта энергия сопровождала меня до тех пор, пока я не перешагнула центральные ворота монастыря. В монастыре мы познакомились с ребятами из Украины. Они тоже шли на Кайлаш, но на внешнюю кору. Про внутреннюю кору нам рассказали печальные новости, что один из их друзей поднялся туда и, решив ночью спуститься, не оставшись на ночлег, заблудился. Ему на помощь пришли Высшие, выстроившись по всему пути спуска, тем самым указывая ему путь. И когда он приближался к кому-нибудь из них, то, считая свою задачу выполненной, Высший исчезал, и так до следующего. Мужчина вернулся с горы, но психика его была сильно нарушена, так как видение им чуда не смогло осознаться его разумом, и он сошел с ума. Это меня не напугало, так как величайшее разнообразие «иных» я вижу часто.
После Гуге мы поднялись на плато: дышать тяжело, в мозгах – омлет, но все равно красиво.
Тибетские собаки свирепее волков. Если чужак заходит во двор и хозяин по какой-то причине не убрал собак, то они без зазрения совести быстро поедают человека. Собак почти не кормят, они промышляют ремеслом охотничьей собаки. Одинокому путнику грозит быть съеденным – не ездите на велосипедах поодиночке, а то пообедают вами! Да и холодно: снег, замерзнуть можно.
Ночью пришли круглые рыжие глаза, они выпячивались из глазниц, как будто их что-то выдавливало изнутри, и забавно вращались в своих орбитах. Было чувство, что существо что-то пыталось сказать. Но то ли слов не находило подходящих, то ли еще какая причина, а информация никакая не пришла.
Следующая ночёвка была в очень маленькой комнате, у других туристов – побольше, но я всегда спала одна, таково условие, а потом – я женщина…..
Проснувшись от мышиного шуршания, я вскинула руку, чтобы поправить одеяло, и странно: от руки пошли желтые молнии, освещая темную комнату. Я не ощущала никакого дискомфорта, но молнии очень четкими линиями исходили из моих пальцев. Это длилось приблизительно 3 минуты. Вспоминая все время этот феномен, никак не могу уложить его в своем сознании. Ну, хорошо, свечение энергии от пальцев в темноте, когда соединяешь обе руки, будто играя в батут или катая неоновый шарик – это обычно. Но молнии…! Прямо громовержец какой-то! Ой, прикол!!!
Хочу вернуться к пустыне Такла-Макан! Очень интересные события произошли, пока мы ее пересекали. То, что кругом снег и красота – это факт. Но есть вещи, которые не могут видеть обычные люди, я, конечно, не причисляю себя к необычным, просто со мной что-то не так. Так вот. Мое место впереди, рядом с водителем, вдруг слева над пустыней появился огромнейший шар малинового цвета. Вокруг этого шара было свечение цвета разбавленной зеленки, снег и все, что ранее было белым, стало малиновым, а внутри шара – огненное желтое солнце. Я поспешила сфотографировать это место и сделала очень верный шаг. На небе светило солнце, вокруг него – инопланетные корабли, а слева от солнца – огромнейший знак, который олицетворял гармонию души и тела. Есть у человека в солнечном сплетении такая косточка, точь-в-точь как этот знак. Мне дали подтверждение, чтобы я не боялась, но тогда я еще не знала об этом знаке и переживать продолжала. Мне дали понять, что это были первые врата перед горой. Я написала эту картину.7

Проехав приблизительно с 1 км, мы въехали во что-то бордовое. Нет, нет, машина продолжала свой путь, но я чувствовала этот путь не так, как мы ехали, как-то очень вязко. Это была скомканная бумага, огромная, без границ, коричнево-красного цвета. Справа и слева были восьмигранники с глазами внутри. Эти глаза провожали взглядом нашу машину. Внутри окон - глаз был розовый свет с ярко-малиново-фиолетовым цветом. Их форма была идентична форме глаз тибетских жителей. Затем бумага раскрылась, и как игрушечная машинка мы проехали бумажное препятствие. Это вторые врата на гору.

Затем мы попали в какой-то организм, и я увидела «сосудистую» систему изнутри. Но вместо крови бегали разряды молнии, вспыхивая в различных местах и переходя в круги, начиная свой путь от центра. Чтобы привлечь внимание ребенка к объективу, ему говорят: «Сейчас из окошечка вылетит птичка» и щелкают фотоаппаратом, где при этом объектив раскрывается и закрывается в пересечении кругов. Так и тогда. Организм открылся, я – птичка, и видно наш мир с белым снегом, но потом закрылся, и все стало иным. Небо – красным, снег – малиновым. Все вокруг трещало от электрических разрядов, двигалось, соединяясь в причудливых кругах цветка.
Выехав из третьих врат, я увидела, что вокруг солнца началась цветовая игра. Представьте себе пирамидки из кварца, выложенные кругом под лучами солнца так, что их края соединены между собой, и все это переливается, двигается, меняя цвета и оттенки. Вот это было вокруг солнца. Здорово, правда!
Но, увы, это вижу только я.
Вернусь ко второй машине. Во время поездки через пустыню, водитель второй машины решил обогнать нас. Дорога скользкая. На повороте он залетел боком в нанесенный сугроб, машину закрутило юзом, как юлу, и, сделав приличный крен набок, она вернулась на четыре колеса. Пассажиры выползли из машины с мертвенно бледными лицами. И так как эта машина шла всегда позади нас, то мы не следили за ее ходом. А оказывается, пассажиры неоднократно подвергались подобным испытаниям, оказываясь либо на краю пропасти, либо на голом льду, подвергаясь опасности улететь в глубокий кювет. Но мы-то знали, от кого погода идет!
Наш водитель тоже решил покаскадерить. Мы подъехали к высокой горе. Дорога по ней шла серпантином, но водитель решил срезать ее и выйти на прямой путь. Путь то прямой, но каким образом? Вверх под углом 45 градусов по снегу и местами сыпучим камням.
С первой попытки подняться машина, как лодочка, покатилась обратно, и надо учитывать, что вокруг горы пропасть. Ведь мы на огромной высоте. Водитель проехал немного по серпантину и вновь попытался поехать, минуя дорогу. Машина встала на задние колеса, оторвав от земли передние. Ужас, который я пережила, ни с чем не сравним. Мы могли просто упасть на заднее стекло и затем легко на крышу. И все это по склону горы, а внизу пропасть! Но Высшие вновь помогли, поставив машину на все колеса. Скажите: «Не может быть!» Может, подъем резкий, на заднем сидении тяжелые мужчины, а в багажнике всякая всячина. Вот и встал джип, как конь игривый.
Но водитель вновь решил срезать дорогу, правда, уже по серпантину, но другим путем. И он, запутавшись, вернулся в исходную точку, и, пригорюнившись, что не смог стать суперменом или просто могильщиком своих пассажиров, поехал, как полагается.
Учитывая, что горные дороги в Тибете не асфальтированы, а состоят из ползущей горной породы, ухабистые и очень узкие, и что на поворотах видишь рядом с собой вместо дороги пропасть, то можете себе представить, какие жесткие испытания на психику мы проходили. Я вцепилась в ручку на панели и не отпускала обеих рук, вплоть до остановки. Потом долго отходили оцепеневшие руки и бешено бившееся сердце. С этих пор, если я пассажир, то впереди не сажусь: не могу приодолеть себя, так как страх остался до сих пор.
Мы остановились в поселке Мазан. Ночью были Высшие, кажется, – Люцифер. Сначала немного испугалась, но потом успокоилась. Много было мышей, всю ночь шебуршали. Кровати скрипели от тяжести, как будто на них кто-то ложился. А в глазах был яркий свет, заполняющий все пространство. Когда открыла глаза, то увидела по всей комнате вспышки, как от разряда молнии.
9.10.07 Мы прибыли к подножью горы Кайлаш. За три дня до нашего приезда на внешней коре погиб человек, и дорога для туристов на все подъемы была закрыта. Но в день нашего приезда ее открыли.
Мы разделились. Ворчливый мужчина и ребята, получив карту от оператора и указания остановок, а также лекарства, пошли на внешнюю кору.
Нам нужен был потер (проводник). Никто не хотел идти с нами, т.е. со мной и моим другом.
Проводники отказывались идти на внутреннюю кору, говорили: «Опасно, снег». Но одного мы уговорили. Вообще удивительный народ эти тибетцы. Наш проводник пошел в кедах, в легкой одежде, прыгал, как козел, с холма на холм, его не мучает высота, сильно разряженный воздух. И самое интересное: у него не замерзают ноги в мокрых от снега кедах.
У тибетцев забрали огнестрельное оружие, но холодное оружие разрешили, т.к. дикие животные, бездомные собаки – это обычное явление, и нападение на людей не редкость.
Мы скоро будем у цели. Чуть поднявшись на гору возле поселка, мы любовались холодной красотой. Каждый шаг давался труднее и труднее.
Перед подъемом я зашла в монастырь и попросила помощи у Высших.

Недалеко от первого холма мне перехватило горло, не могла дышать, не могла мыслить, потеряла ориентир и всякие понятия о чем-либо. Была просто мясом. Но меня что-то заполнило, и голос прорвался криком: «Ра!». Передо мной были большие черные и серые сгустки. Это был Ра. Мы от радостной встречи мы оба плакали. Он тянул меня за руку в гору, но я уставала так идти. Затем он стал меня подталкивать под спину. Я сказала, что буду идти своими силами.
Потер и оператор ушли очень далеко. Я должна пройти этот путь одна, без присутствия рядом человека. Очень тяжело было дышать. Боль в груди, ноги проваливались по колено в снег. Незамерзающий щебень катился вместе со снегом из-под ног. Не было ни палки, ни кошек на ногах – ничего. Пустые руки и бутылка воды. Глоток – и дышать легче, еще глоток – и идешь дальше. 15 км подъема при минус 25 градусов мороза, боль в зубах, голове, груди, мышцы ног сводит судорога. Остановка – это смерть. Идти надо, как бы ни было больно. Цепляться зубами, ногтями за воздух, снег, камни, но идти, и я шла.
Два раза я останавливалась, ноги просто не шли, они были неуправляемы. Остановившись, я замерзала прикоснулась спиной к выступу камня. Ну, хоть чуть-чуть отдыха, ну хоть грамм, самую малость. Я замерзала. Но вдруг на моей шее оказалась моя собачка, она кусала меня за левое ухо и лизала нос, ко мне подошли сын и дочь и, наклонившись к моему лицу, стали говорить: «Мама, вставай, мама, вставай». Они толкали меня, пытаясь поднять, но не было сил, и я не могла идти. Мысль о любви детей и собачки придала мне душевных сил. Я почувствовала присутствие Высших, это они давали мне видение, они будили меня. В груди была сильная боль, дышать нечем, ноги не идут. Они отказывались сделать даже один шаг, но я упала на колени и ползла по следам потера и оператора. Уже сильно стемнело, и ночь могла скрыть следы. Я умоляла дать мне сил доползти до лагеря.
Теряя возможность спастись, я собрала свою волю, встала и крикнула имя оператора из всего остатка моих женских сил. Тут же, откуда-то снизу, выскочил потер и подхватил меня. Я дошла, да, я дошла! Боже! Какая это радость!
Но мне предстояла ночь. Я опять же должна была спать в палатке одна – это условие Высших. Я никогда не пользовалась спальными мешками и как это делать мне не объяснили. Палатка не была укреплена, т.к. за снег ее не зацепишь, а может, умышлено мне ее так поставили. Ее все время поддувало в основании, которое было почему-то не цельным, а сеточным. Может, это летняя палатка, я не знаю, как они должны выглядеть. Подстелив под себя тонкий коврик и сняв мокрые кроссовки, я залезла в одежде в мешок. Молния на мешке была сбоку. На грудь я положила тяжелые мокрые кроссовки в надежде, что они не замерзнут. Молния на мешке не застегивалась. Я теряла сознание от холода, но меня кто-то постоянно будил. И находясь в замерзающем состоянии, я вела с Ними беседу. Вопросы – ответы, и так бесконечно. Я засыпала, а меня вновь будили, и вновь тряслась от холода… беседы и беседы. Палатка наполнилась сущностями с блестящими глазами. «Люди» в плащах, с эполетами на плечах, наклонялись ко мне, встряхивали ото сна и продолжали вести со мной беседы. И так всю ночь, мне казалось, что я не доживу до утра, от холода и невыносимого желания спать. Ночью было 35 градусов ниже нуля. Об этом мне сообщили утром. Как я была рада тому, что ночь кончилась, яркому солнцу и разъедающему глаза блеску снега.
Ишвара дал мне камень – копию саркофага. Мне предстояло спуститься обратно. Опять одной. Но я была рада вернуться, хотя это был также тяжелый путь.
Оператор решил идти между саркофагом и горой. Это опасный путь. Ночью выпал снег. И в проходе его высота была до полутора метров. Потер предупредил, что они однозначно погибнут. Но оператор был неумолим.
Оператор обратился ко мне, чтобы я попросила у Люцифера для него помощи в прохождении этого сложного пути. Но Люцифер отказался, сказав так: «Если ты идешь из-за эгоизма, достижения славы, то не пройдешь. Если ты идешь для славы, подтверждения твоей физической силы, то не пройдешь. Если ты идешь получить духовный и энергетический опыт, то дойдешь. Разберись в себе, так как последнего нет в тебе».
Но оператор, не разобравшись, пошел. Тогда Люцифер предупредил его: «Осторожно: шаг – и погибнет нога». Так и вышло, о чем я узнала позже.
Возвращаясь, я радовалась, что скоро увижу своих близких, и как бы ни был труден путь, я его преодолела. Но приключения не завершились. Идя по снежному плато и любуясь красотами тибетских гор, я заметила, что, несмотря на то, что иду уже добрый час, никак не могу пройти место, где тибетцы выставили флажки для поклонения. Под ногами все меняется с каждым шагом, вроде двигаюсь, а флажки справа от меня как стояли у горы, так и стоят. Я дошла до места, где накануне между скал оставляла 0,5 литра воды. Дышать тяжело, а глоток воды помогает двигаться. Но воды не оказалось. Весь обратный путь возле меня кто-то беззлобно рычал, и я отчетливо слышала, как проваливается от немалой тяжести снег. И за рюкзак меня все время что-то тянуло назад. Мне не было страшно, просто показалось все очень странным.
Позже оператор объяснил, что это был йети. У него пропал бутыль с водой 1,5 литра, и рыки он тоже слышал. На снегу возле палаток были странные следы – огромные босые ноги и маленькие, ну относительно маленькие. По форме они едва напоминали человеческие. Оператор их заснял на камеру. Тибетец-потер рассказал, что многие видят йети, и что их много.
Т.к. воды не было, а пить хотелось, я достала из рюкзака бутылочку молока. Конечно, оно замерзло, и я сунула его под куртку, чтобы хоть немного согреть. Потом стала его выдавливать, как мороженое из креманки. Лизнешь молока – вроде легче, и идешь дальше.
Мучаясь тем, что никак не могу пройти флажки и подойти к спуску с плато, я поняла, что попала в параллельное измерение. Стала метаться в разные стороны, но ничто вокруг не менялось. Я стала молиться, петь мантры, затем пела всякую чушь, но ничто не помогало. Я была не там, где я была. Вымотавшись окончательно и потеряв всякую надежду выйти из тупика, я закричала: «Господи! Верни меня в мой мир! Нет больше моих сил, я замерзла и безумно устала! Помоги мне!».
И тут как будто открылось окно. И залетев, сильный ветер ударил меня. Когда я отдышалась от ветра, дующего мне в лицо, то увидела, что стою на краю пропасти. У меня внутри все похолодело. Получается, если я шла бы дальше, то куда бы я дошла в нашем мире и как дошла бы?
Спускаясь с плато, обнаружила, как под ногами вместе со снегом сползает горная порода. Где кувырком, где на разных местах тела пришлось катиться. Но спуск я преодолела. Шла прежним путем, стараясь держаться едва различимых следов.
Встретившись на следующий день с ребятами, которые ходили на внешнюю кору, я услышала удивительные истории об их походе. Ворчливый мужчина, дойдя с ними до первой остановки, не смог дальше идти. Он испытывал недомогание. Ребята с ним измучились на подходе уже к первой остановке. Он все время падал в снег и плакал, что у него нет сил идти. Они поднимали его и буквально волоком тащили. Оставлять его было нельзя, и тащить сил не было. Итак путь труден, а тут еще обуза. Дойдя до стоянки, ворчливый заплатил 100 долларов тибетцу только за то, чтобы тот его спустил в лагерь на своем велосипеде.
Я застала ворчливого с обожженным лицом и больного. На протяжении всего остатка нашего путешествия он не выходил из машины, разве только на обед и ночлег. Когда мы обедали, то со злобой он мне сказал: если я – тот, о ком говорят Боги, так соверши чудо. Я рассмеялась в ответ и сказала, что одним из чудес, как он это считает, явилось моё предупреждение еще у офиса в Алматы, что он не поднимется на гору даже чуть-чуть. В ответ он только зло сверкнул на меня глазами и больше никогда со мной не заговаривал. А это «никогда» продлилось почти в две недели. Странно очень: в одной группе, но ненависть ко мне с его стороны была нескрываема, и объяснить ее я не могла.

Ребята рассказали, что на подъеме есть место, где нужно оставить что-то из своих вещей как пожертвование. Один снял с себя носки, другой положил одну перчатку. Но этот дар должен быть парным. И по непонятным обстоятельствам вторая перчатка исчезла. Украинцы тоже рассказывали чудеса об этом месте. Один из группы ничего не пожертвовал, в результате у него исчезла фотокамера. Он шел позади всех, и свалить пропажу на кого-то не было повода. Но камера была словно срезана, остался один ремень. Вот так, ударили по самому необходимому, соблюдай правила!

Наконец я дошла до гостиницы, сняла номер и на меня нахлынули вспоминания: я снова пережила свой подъем и как я дважды замерзала, видела бесчисленные следы барсов и рычание за спиной… меня охватил ужас. К горлу подкатил комок и, истерично плача, я долго не могла успокоиться. Комната в этот момент психического срыва наполнилась густым туманом, очень плохо стало видно обстановку и лампочку на потолке. Я почувствовала присутствие Высших и поблагодарила их за свое спасение, за любовь и заботу.

А наш оператор попал в беду, как и предупреждал его Люцифер. Подойдя к устью, между горой и саркофагом, он провалился по пояс в снег, и кроссовок с правой ноги остался в снегу. Ночью было минус 35 градусов. И пока он доставал обувь из-под снега, то кроссовок замерз, и одеть его на ногу было невозможно. Он 5 км шел в мокром носке по снегу, пока не подоспела помощь. Но он получил обморожение, ступня стала черно-синяя и сильно распухала. Был страх, что начнётся гангрена. Я полечила ему немного ногу руками, чуть-чуть появилось покалывание в ступне, но нужно было только чудо, чтобы спасти ногу. Под горой и на протяжении многих километров нет врачей, которые смогли бы ему помочь. Единственный выход – это быстро добраться до крупного селения, где бы могли оказать помощь. Но это так далеко. Ближайшее, что было на нашем пути, так это город Саго. Но до него, при условии быстрой езды, почти 10 часов. Оператор крепился, но по его лицу было видно, что ему невыносимо больно. Я обратилась к Высшим за помощью, и мне дали утвердительный ответ, что сохранят его ногу. Но я все равно сомневалась в этом, хотя неоднократно убеждалась в исполнении их слов. Оператор тоже не особо поверил, но был ли у него выход.., если человек не верит, то никакое чудо не поможет. Но чудеса начали свершаться уже в городе Саго.

12.10.07. Мы поехали в город Саго. Дороги неплохие, если серпантинные, но есть и по каньону гор – эти просто ужасны.
Саго расположен на высоте 5200метров над уровнем моря. Почти 10 часов езды в этот город от Кайлаш сопровождался четкими разговорами с Амоном Ра и Авине. Авине забавен, у него низкий голос. Ра говорил, что Авине хороший товарищ и талантливый специалист. Ра постоянно отклонял Авине от связи со мной, я слышала их споры. Но Авине все-таки удавалось поболтать со мной. Я пообещала Авине написать картину с его участием. Он очень обрадовался. Ра и Авине – уникальные болтуны.

Мы ехали ночью, на каждой остановке я фотографировала небо, и в объектив попадали уникальные сущности.
Тьфу, тьфу, мне досталось меньше всех, лица у ребят были сильно обожжены. Меня спасли две шапочки и альпинистские очки, да и лекарство, что давал оператор от снежно-горной болезни. А потом я понимала, что это все – помощь Высших.
13.10.07. У второй машины потекла тормозная жидкость, и ее отогнали на СТО. Я попросила своего водителя поехать туда. Водитель поставил нашу машину под наклон и вышел. Я подумала, что если я сейчас выйду из машины, то она покатится. Проверив на всякий случай, выставлен ли тормозной рычаг, я вышла из машины, чтобы сфотографировать тибетскую машину со свастиками. И моя машина покатилась. Фантастика!

Мы поднялись к озеру Такитцо. Недалеко от него горячие источники. Это царство короля тигров. Рядом поселение Согин.
Следующим было живое озеро, где я провела ритуал. Я сильно зевала, лились слезы. Это было очищение.

Я попросила разрешение взять камушек из озера, «подошла» сильная энергия. Хозяин озера благословил камушек и пообещал, что он исполнит мое желание.
В гостинице города Согин на меня что-то сильно навалилось, думала: расплющит. Но разговоров не было, все кругом скрипело и трещало. Я стала закашливаться, и от меня отошли.
Оператор сильно болен. Когда мы были в Саго, то на наше счастье там оказался тибетец с европейским медицинским образованием. Он назначил оператору уколы. Это остановило на некоторое время распространение гангрены. Я тоже подверглась обморожению. Но у меня был задет только большой палец левой ноги. Его постоянно кололи Высшие. Это не очень приятно, но Они спасли его. Постепенно чернота исчезла, а ноготь слез.
Нам нужно было торопиться назад, домой, так как больной был очень плох. Ему надо было срезать мертвую кожу и отчистить от гноя плоть.
Когда мы возвращались в город Али, нас остановили на посту, объяснив, что кругом – ящур, и мы были вынуждены подняться в горы и таким путем ехать домой. Перед постом у второй машины было проткнуто колесо. А в глазах я видела невероятные цвета и различные очертания «иных».
Оператору все хуже, кризис пятый день. Наши щеки и носы облезают, как шкурки у змей. Поднявшись в горы на объездную дорогу, мы узнали по рации, что у второй машины сорвало колесо. Ужас! Она могла улететь в пропасть: ведь мы шли с немалой скоростью по скату, по узкой дороге, без выставленных у пропасти ограждений. И сорвало именно то колесо, которое прежде было проколото. Мы вынуждены были пятиться задом, чтобы подъехать к проблемной машине. Развернуться не было возможности. Я вышла из машины и стала фотографировать небо. Было много крестов, как на фотографии, где мы проходили первые врата в пустыне Такла-Макан.
Но только мы проехали, как у второй машины вновь проколото колесо. Водитель поставил для смены колеса машину посередине дороги, надеясь, что в этой местности и в такой час никто не поедет. Но тут же откуда ни возьмись, сверху понесся грузовик, а снизу на всем возможном для него ходу поднимается другой. Ребята в ужасе успели выскочить из машины. Но и та, и другая машины смогли вовремя остановить свой ход. Иначе беды бы мы не миновали.
Мы ехали по очень ухабистой дороге, была ночь, и очень хотелось спать. Когда человек засыпает на ходу, то у него расслабляются мышцы шеи. Так и со мной, как только я задремала, мы тут же влетели в огромную яму. Моя шея сильно хрустнула, и в глазах забегали искорки. Но в эту же секунду мне был сделан укол между большим и указательным пальцем, и возникшая острая боль в шее полностью исчезла.
Я много раз убеждалась и убеждаюсь в том, что Высшие контролируют каждый миг моей жизни, мысли и движения. В проблемный момент сразу приходят на помощь. Это здорово, когда с тобой такие силы!
Приехав очень поздно в какой то город, мы даже не поужинали: уставшие от дорожной тряски, моментально заснули. На протяжении всех ночевок этого путешествия я не запоминала сны. Но сон этой ночи помню до сих пор.
Я на своей свадьбе, на мне белоснежный строгий костюм. Белые туфли на очень высоком каблуке. В руки мне дают огромное яйцо. Оно плотное, но я знаю, что внутри оно наполовину заполнено сгустком энергии. С этим яйцом я спускаюсь с горы и иду вниз по дороге. У дороги арык, и мне мужчина подает руку. Я перехожу арык и знаю, что этот человек подает мне руку уже в третий раз. У этого мужчины черные прямые волосы, собранные на затылке в пучок. Одежда на нем вся черная. Лицо очень жесткое, но красивое. И его внешность мне так сильно знакома, что я пытаюсь вспомнить, кто это, но мне так и не удается это сделать.

Мы тронулись из этого населенного пункта, и опять осень сменилась на зиму.
Так и есть, сон в руку! Приехав в город Али, мы поместили больного в госпиталь, а сами отправились по магазинам. К 15 часам дня я почувствовала себя очень плохо. Боль в шее, в солнечном сплетении, стала сильно задыхаться, как на горе. Оставив ребят в магазине, я побежала в гостиницу. Еле добежала, собрав последние силы. Упала на кровать в одежде и почувствовала прилив нежности во всем теле. В комнате что-то стучало, звук такой, словно кабель ударялся о ламинат. К 20 часам пришел Ишвара. Мое состояние было критическим. Казалось, что в теле полопаются все кровеносные сосуды. В таком состоянии прошла наша беседа. На протяжении этой встречи слева от меня что-то булькало, повышая звук от низкого до очень высокого. Вся мебель трещала, и было чувство, что все начнет спрыгивать со своих мест. Очень плохо чувствовала себя и на следующий день.
По дороге в город Кыргылыг мы увидели базар осликов. На протяжении всей дороги они выстроились в ряд в ожидании своего покупателя.
В номере я почувствовала незнакомую энергию. Этот кто-то ждал, пока я закончу свои записи, внимательно слушая мои мысли. Но находиться в болезненном состоянии тяжело, и я попросила, чтобы отошли подальше от меня. Мою просьбу исполнили.
18.10.07г. Мы приехали в Кашгар. Красивый город. Когда уезжали на гору, то деревья были зелеными, а возвращаемся, они уже в золотом убранстве.
В фойе гостиницы меня встретили Высшие, восстановили мое здоровье, и в дальнейшем я себя чувствовала как «младенец». Мне очень понравился этот тибетский сундук удивительной работы, выставленный в фойе гостиницы.

Ура! Мы пересекли границу Китая и Киргизии, теперь домой. Оператора поместили в больницу, и врачи долго удивлялись, что гангрена не распространилась. Сняли всю кожу со ступни и готовились к пересадке новой кожи. Но кожа начала восстанавливаться, и через месяц больной уже мог наступать на ногу. Чудеса! Но они тогда чудеса, когда ты в них веришь! Материалисту они никогда не помогут, так как неверие ставит прочную преграду, мешая Высшим помочь вам. А чудеса всегда с нами, просто очень часто мы на них не обращаем внимание. А надо бы!